Шах Рукх Кхан: "Мой успех - от женщин, с которыми я работал"
Nosheen Iqbal |Sunday 27 November 2016 (UK, London)
В 51 год он самая большая звезда в мире. По данным Forbes, его заработок (около 33 млн. $/£26.5 м за 2016 год), 70-фильмов дискографии и международная популярность ставят его на порядок выше голливудских мега-звезд.
Кхан утверждает, что он никогда не хотел быть актером. У него была одна реплика в пьесе в колледже – "Вам письмо, мэм” – когда его мама рассказывала хозяину их квартиры, что ее сын актер. По случайности, этот арендатор был режиссером на телевидении, и в конечном итоге Кхана пригласили на прослушивание на эпизодическую роль в сериале Fauji (Солдат). Он получил ведущую роль.
“И затем я стал известным”, говорит он, почти извиняющимся тоном. "Я действительно не хотел это делать, но моя мама умерла, и я уехал в Бомбей. Я сказал моей теперешней жене и моей сестре, что я в депрессии и хочу сменить обстановку, так что я покинул Дели на год , и вот прошло уже более 25 лет. Я до сих пор не знаю, играю ли я.
Я думаю, он шутит . Мы окружены атрибутами славы Кхана: номер-люкс в центральной лондонской гостинице, дорогой костюм и красивая обувь, телохранители и малочисленная армия помощников – включая того, работа которого - держать переносное зеркало чтобы Кхан мог проверить его bouffy волосы, прежде чем будут сделаны фотографии. Он непрерывно курит в течение интервью, инструкции отеля - ко всем чертям. Король Кхан, как называют его поклонники, может стать довольно философским о своем месте в мире. Несмотря на отредактированный пересказ о его случайной карьере, я никогда не встречала кого-то настолько знаменитого, и такого откровенного в том, как тяжело он работает, чтобы поддерживать уровень известности – и насколько это ему необходимо.
“Я делаю людей счастливыми. Являюсь ли я хорошим актером или нет, делаю ли я хит или флоп, одну способность я не потерял, она состоит в том, что я могу выйти на улицу и из 10, возможно шесть человек улыбнутся. Это - среднее число”. И это верно. Он понятно обожаем – еще больше за пределами Индии – в отличие от любого из его коллег; игра Кхана с его публикой является, возможно, его самой успешной ролью.
"Меня очень разочаровывает, если я вижу людей, которые не наслаждаются тем, что я делаю, и это даже не соотношение цены и качества, это - стоимость симпатии ко мне. Мне нужно, чтобы люди становились счастливым после встречи со мной, по крайней мере. Вы сидите со мной сейчас: Вы видите, что я - очень скучный человек – но если у Вас есть представление обо мне, что я крутой или забавный или романтичный по фильмам, я приложу все усилия, чтобы соответствовать этому ожиданию. Если Вы скажете мне, что я не достаточно улыбаюсь, я буду улыбаться больше”.
Это очень утомительно, так жить. Но Кхан говорит, что он этим живет, а в остальное время может чувствовать себя одиноко, на съемочной площадке или дома. “Я очень застенчивый и нелюдимый. Я делаю все для публики, и я дарю им много счастья. Но я не могу взять их домой с собой”. Это клише мега славы: чем больше Ваш успех, тем меньше становится ваш мир. Чем больше людей тебя любят, тем меньше тебе доверяют и обращаются. “Я очень чувствительный, именно поэтому я очень дружелюбный и обаятельный, и все люди хотят видеть меня, но у меня нет друзей.”
Я не уверена, что это стопроцентная истина.
“Я очень легко раним”, утверждает он. “Я не очень социальный. Мне не нравится поддерживать отношения”. Для того, кто подвержен периодам уныния, кто признает, что не может расслабиться при закате, разве не помогло бы иметь более, чем поверхностную дружбу?
“Едва ли есть кто-то, с кем я делюсь своими чувствами”, говорит он. “Я полагаю, что Ваши чувства - это Ваше личное, и никто не поймет их, также как Вы. Кто-то может внимательно выслушать, но никто не может решить Вашу проблему , поэтому, я держу все при себе”.
Он рассказал мне историю друга, который однажды написал биографию и “полностью уничтожил” его. В ней говорилось, что Кхан не тот, что был раньше , что его (теперь уже успешная ) производственная компания потерпит неудачу, что актеры помоложе и посимпатичнее скоро скинут его с трона.
“Когда интервью было закончено”, вспоминает Кхан, “вошел мой сын, и я шутя к нему: "Арьян, скажи тетушке, кто самая большая звезда", и он сказал "Шах Рукх Кхан". Она написала: "Ему нужно будет больше, чем вера его сына". "Это было оскорбительно." Память явно до сих пор причиняет ему боль.
Кхан сыграл злодеев в хитах и блокбастерах – Darr (1993), Baazigar (1993) и Anjaam (1994) – до того, как комедия 1995 года, Dilwale Dulhania Le Jayenge изменила его карьеру. Это стало самым продолжительным фильмом в истории – его показывают в течение 1,000 недель подряд в одном индийском кинотеатре – и утвердило его как исполнителя главной роли страны № 1, "героя" в болливудских терминах, для удивительнейших двух десятилетий.
Эмоциональные выступления пронизывают его самые большие хиты – Kuch Kuch Hota Hai (1998), Kabhi Khushi Kabhie Gham (2001), Devdas (2002), Veer-Zaara (2004) и Меня зовут Кхан (2010) – но типичная энергия Кхана собрана для его нового фильма Dear Zindagi, в котором он играет мягкого спокойного мудреца с кучей поэтических афоризмов. Никакие предварительные показы не доступны, но слоган фильма гласит: “ищите комфорт в недостатках жизни”.
Так, или не так?
“Я не ищу комфорт”, говорит он, торжественно. “Поскольку человеческая натура, со времени рождения до желания бессмертия, находится в поисках счастья, но этого никогда не бывает в изобилии или неизменности. Поиски постоянства в любой из этих вещей бесполезны и чем раньше Вы поймете это, тем лучше”. У Кхана есть тенденция к самотеку с осмотрительностью, но как он признается, он проводит много времени с его собственными мыслями и в чтении – он упоминает Паулу Коэльо и Фрэнка Герберта.
“Не страдайте, живите с этим или извлеките уроки из этого. Я в смятении. Мне дискомфортно, не только с чувствами, но и большим количеством вещей. Я верю, что если Вы человек творческий, то это с вами тоже происходит. Поэтому, когда люди спрашивают меня: , ‘Действительно ли Вы счастливы?’, я говорю: “нет, Я не настолько глуп, чтобы быть счастливым все время”.
После этого кажется довольно естественным плавно перейти к разговору о неутешительных обстоятельствах в стране в 2016, но команда Кхана предупредила меня, что не должно быть никакого обсуждения политики, религии, угнетающей культурной войны между Индией и Пакистаном, усилением ультраправых в Индии или чего-либо сенсационного, о чем бы любой хотел слышать его мнение.
Тем не менее, я рискую спросить его, волнуется ли он, как индийский мусульманин, живущий во все более и более националистической Индии, дети которого учатся в США и Великобритании, о своей демонизируемой религии и становящейся козлом отпущения?
“Нет, мы не будем об этом!” Это - единственное раз, когда его помощница, которая до тех пор, праздно просматривала ее телефон, заговорила. Тем не менее, Кхан рискует ответить.
“Нет, я не думаю так. Я говорю моим детям, есть люди, которые являются абсолютно ненормальными, неправильно используют и неправильно понимают религию. Конечно, Вы можете всегда найти оправдание, что им преподавали это неправильно, когда они были восприимчивы, но они все равно неправы. Ни одна религия никоим образом не освобождает от ответственности за насилие, но религиозные войны продолжаются уже с незапамятных времен. Можно много дискутировать о том, как оправдать любую религию ... но, давайте остановимся на этом”. Кхан, изучавший массовую коммуникацию и журналистику в университете, говорит глубоким кино-трейлерным тембром.
Он продолжает: “Смотрите, есть люди, которые полагают, что наша религия преподает насилие, и это не верно. Я это знаю, Вы это знаете. Я был воспитан индуистами, я мусульманин по рождению, и я учился в ирландской христианской школе. Я знаю все религии в некоторой степени, и они - по существу одинаковы – большинство людей понимает это”.
В прошлом году Кхан столкнулся с самой значительной обратной реакцией в своей карьере дома, в Индии, с призывами депортировать его в Пакистан из-за того, что он имел неосторожность заговорить о росте “ крайней религиозной нетерпимости” в своей стране.
Проблема резко обострилась в последние месяцы, в сентябре, когда произошло террористическое нападение на солдат в Ури, контролируемом Индией регионом Кашмира, что привело к решению Ассоциации индийских кино-производителей о запрете работы всех пакистанских актеров, певцов в индустрии “навсегда”. Крайне правая партия Navnirman Махараштра Сена призвала всех работников индустрии развлечений пакистанского происхождения, покинуть Индию в течение 48 часов. В прошлом месяце, Каран Джохар, один из самых известных кинематографистов (и близкий друг Кхана), выпустил видео обращение в поддержку запрета, и призывал зрителей, смотреть его новый фильм. Оба новых фильма, его и Кхана, задействовали пакистанские таланты и столкнулись с потенциальным бойкотом. Это опасный, истерический прецедент. Как пережил это Кхан?
“Я не могу обсуждать это”, говорит он быстро. “Посмотрите на мою жизнь: у меня есть 200 - 300 человек, которые привязаны к бизнесу Шах Рукха Кхана. Затрагивать жизни этих людей из-за комментария, который я сделаю, который неправильно прочитается или неверно процитируется или неправильно поймется людьми, читающими его? Для меня, чтобы иметь возможность продолжать работать в качестве актера и звезды, это большая ответственность, поступить подобным образом. Я не могу их подвести”.
Таким образом, это опасно для жизни?
"Вы должны понять, все что я говорю или обсуждаю, есть люди очень счастливы выхватить одну мысль из контекста. Очень жаль тех, кто вроде меня высказывается. Я теперь высказываю свое мнение только детям".
Кхан имеет троих детей (Ариан 19, Сухана 16 и трех-летний Абрам) со своей женой Гаури, кинопродюсером. Пара женилась в 1991 году, когда Гаури был 21, а ему 25. “Трудно быть замужем за кино звездой”, - признается Кхан, когда его спросили, как работает их межконфессиональный (Гаури- индуистка) шоу-бизнес брак.
Он продолжает: “Мы даем много пространства друг другу. Мне нравится быть в своем личном, при условии, что это не нарушает чье-то пространство. Никто не подвергает сомнению это, никто не говорит об этом: это стоит огромной жертвы со стороны супруги кинозвезды. Они должны иметь определенный уровень доверия, веры, и быть в порядке во время многочасового отсутствия звезды и быть в состоянии поддерживать определенное количество близости для семьи в целом. Но, -подчеркивает он - пространство является ключевым моментом ".
Он волнуется о своих детях, избалованных его богатством и известностью?
“Постоянно. После их здоровья я волнуюсь, о том, чтобы тень моей известности не разрушила их идентичность, вот почему я послал учиться их за границу, чтобы определить, чем они хотят заниматься. Мои дети очень уравновешены, mashallah, но быть детьми известного отца … я хочу,чтобы они вышли из этой тени. Я даже не возражал бы против уменьшения тени, если это поможет им”.
Непринужденность, с которой Кхан отслеживает и анализирует свою собственную известность, могла бы казаться бестактной, возможно даже надменной, но он вполне реален в этом. В 2010, на диване у Джонатана Росса, Кхана спросили, выходит ли он когда-нибудь в маскировке, чтобы избежать толпу. Скептически, полушутя он сказал, что об этом не может быть и речи. “Я очень тяжело работал, чтобы быть признанным. Зачем мне быть в маскировке?” Он также неоднократно щедро приписывал свой успех женщинам вокруг него.
“Я потерял своего отца,а затем и свою мать очень рано”, говорит он. “Но женщины в моей жизни – актрисы – очень помогли мне. Кто я есть, это благодаря им. Они делают всю работу, а я получаю кредит на фильм. Я - Шах Рукх Кхан. Ни одна из них не стала как Шах Рукх Кхан, и я надеюсь, что они достигнут. Я не пытаюсь быть напыщенным о себе.
Мадхури Дикшит вела меня за руку в танцевальных сценах, не я вел ее, она вела меня. Джухи Чавла научила меня, как делать комические сцены, Каджол научила меня плакать. Они работали изо всех сил, а потом, в конце фильма, получалось что суперзвезда - Шах Рукх Кхан . И я это знаю. Я не могу это отрицать. И я никогда не смогу забыть - я [есть] из-за женщин. Все мое благородство, доброта, джентльменство проистекает из того, что это мой способ сказать им спасибо. Они сказочные в фильмах. В каждом фильме.”
Вызывает разочарование , говорю я, что он выбрал рекламу "Светлый и красивый" - спорную линию косметических продуктов для отбеливания кожи - отчего "темнокожие" азиаты чувствовали себя некрасивыми и стыдящимися. Далее следуют три части оправдания: Кхан говорит, что это законно, что он никогда не позволит женщинам делать это, что он никогда не будет сам использовать этот продукт.
Смысл в чем?
“Я сказал им, что не собираюсь мыть лицо с ним, потому что я не делаю этого, мне не нравится он. Они сказали мне, что это - крем для мужчин, чтобы убрать жир и пыль, и в конце дня Вы получите красивую девушку. Я могу сказать Вам теперь, никакой крем никогда не поможет вам получить красивую девушку, если Вы не красивы с женщинами. Парни, если Вы думаете, что получите женщину из-за этого крема, то мне вас жаль. Я знаю, что они могут не продлить сейчас рекламу и я не буду ее делать, я не могу продавать красоту”.
Но он делал это, говорю я ему, потому что это - продукт!
“Но тогда Вы можете спросить о всем количестве вещей, которые я рекламирую. Все 27 из них и по многим будет противоречие. Предположим, что я продаю роскошные товары Луи Виттона или Tag Heuer, что вы скажите о продаже этих продуктов, которые недоступны и против бедных? Теперь вы и я говорим об одном, если они не проходят рекламную кампании, прекрасно. Но я ходил и говорил как раз об этом: вам не нужно быть светлым, или высоким, или иметь особый голос ".
• Dear Zindagi сейчас в кинотеатрах по всему миру.
Репост источник
перевод Hira10 для форума Индия ТВ http://indiatv.ru/forum/viewtopic.php?f=6&t=191158&start=2610#p1779341
|