Как может быть не прав тот, в ком столько любви?
Filmfare, march 2005. Anuradha Choudhary
Есть в нем какая-то удивительная неподвижность. Такое впечатление, что он сделал передышку, а весь мир ищет его. Зрелый, спокойный, мирный... это слова, которые как никому подходят Шах Рукх Кхану. Но он как будто так определяет свое состояние. После года необычайного успеха Король Кхан в настроении откровенничать и назад оглядывается с удовольствием.
- Прошлый год был исключительно удачным для вас. Как вы оглядываетесь на него?
- Я прочел статью, в которой сказано: кажется, в прошлом году Шах Рукх ничего не сделал неправильно. Это так. Но это случилось потому, что я упорно работал. Бывало, что свою работу я воспринимал очень негативно из-за отзывов зрителей. Но я не люблю говорить о своей грусти (если только о своей матери). Когда что-то не срастается, я просто принимаю это и не борюсь. В моей душе, в моем сердце нет бойцовского духа - только инстинкт выживания. Я работаю, чтобы выжить.
Я много перенес из-за своей спины. На самом деле, я всегда чувствовать, что недостаточно много работал, чтобы заслужить все это. Травма спины забрала у меня даже возможность много работать. Я молился, чтобы боли не было, когда вставал с утра. Об этом я не могу говорить даже с лучшими друзьями. Боли все еще очень много, хотя сейчас ее можно терпеть. Уже три долгих года у меня эта проблема. Я не знал, смогу ли делать то, что я делал, после операции. Так что в каком-то смысле сниматься в Swades, Veer Zara, Main Hoon Naa, Chalte Chalte и Kal Ho Naa Ho после травмы, а потом еще участвовать в 20 шоу - для меня это много.
Год был хорошим, потому что Аллах показал мне, что если не жаловаться и не винить Его, а мыслить позитивно, то Он взамен даст тебе гораздо больше. Так он говорит, что можно еще быть очень счастливым. Я не столько счастлив успехом, сколько тем фактом, что смог сделать так много.
- Кассовый провал Swades стал для вас разочарованием?
- Я не ждал, что Swades будет иметь коммерческий успех, о чем и сказал Ашутошу. Он ответил: "Шах, я знаю". Вот почему я называю фильм таким смелым. Ашутош хотел им что-то сказать, и по моей игре вы поймете, что верил в то, что он хотел сказать. Я просто делал то, что он мне говорил. И съемки в фильме стали для меня поглощающим опытом. Я никогда не был в деревне. Я и не знал, что там прямо на железнодорожной платформе продают чай и воду. К сожалению или к счастью, но я никогда не ездил в центр страны на поезде. И никогда не путешествовал на лодке. Как-то снимался на лодке в песне, но не знал, что на них еще и путешествовать можно. Когда я сидел в той лодке с самыми настоящими людьми, я чувствовал, что совсем не знаю жизнь. И что, нравится мне это или нет, в этом мире много грустного, о чем я даже не подозревал. И из-за этого я сам грустил. Суть моей роли в выяснении того, на свете есть гораздо больше, чем я знаю. Так что коммерческой судьбой фильма я совершенно не был огорчен. Swades не разочаровал никого, кто участвовал в съемках. Это очень удовлетворяющий фильм; фильм настолько благородный, что его нельзя было снимать как коммерческий. И Ашутош доверился своему чутью, даже несмотря на то, что в итоге он получился немного слишком длинным.
- Вы говорили об этом Ашутошу?
- Да. Но нельзя говорить Матери Терезе, что ей следует делать. С моей стороны было бы неправильно задавать ему такие вопросы. Я думал, что на это нужно смотреть в более масштабном контексте. Уже одна мысль об этом настолько захватывает, что невозможно говорить: эту песню сними так, эту песни сними сяк. Посмотрев фильм в первый раз, я три с половиной минуты говорил с Ашутошем. Я сказал: "Аш, он немного длинный. Может, подрежем?" А он ответил: "Шах, я сделал все, что мог, дружище". И я оставил все как есть. Может, Ашутош расстроится из-за того, что фильм не имел успеха, но не из-за того, что он длинный. И самое прелестное в этом то, что он не собирается менять свой образ мыслей.
- Многие считают, что на сегодняшний день это ваша лучшая роль. А вы сами как думаете?
- Не хочу преуменьшать значение мнения большинства, но думаю, что моя игра была недурна, но это благородство мысли и атмосфера помогли мне в Swades. В любом случае, думаю, я всегда стараюсь делать что-то новое. Я вижу это в Chalte Chalte, Kal Ho Naa Ho и в Main Hoon Na. Так что, когда говорят, что я делаю все время одно и то же, я могу на честно это ответить, что это не так. Может, я загнан в одни и те же рамки, но я не делаю одно и то же. Фильмы вроде Swades или даже Main Hoon Na убеждают меня в том, что я могу сыграть нечто новое, если мне предложат. В этом смысле я могу сыграть прекрасно. Но я любитель коммерции и коммерческого кинематографа. Главная идея - в том, чтобы фильм увидел миллиард людей. Я собираюсь снимать фильмы, которые, правильно это или нет, будет смотреть много людей.
- Значит ли это, что в будущем больше не будет фильмов вроде Swades?
- Знаете, Swades предлагали стольким звездам, но все от него отказались. Я не думаю, что Ашутош хотел видеть меня в главной роли, и я спокойно говорю об этом (на самом деле, я и сам не считаю, что я должен был быть в этом фильме, если б я не был первым выбором). Когда он ввел меня в курс, я сказал ему: "Слушай, Аш, после Lagaan ты пришел ко мне, а я большая звезда. От фильма будут слишком много ждать". О, мы все же смогли что-то сделать с деньгами, которые потратили на съемки. Но я уже в том положении, когда не хочется сниматься только в тех фильмах, которые наверняка будут иметь успех. Если я действительно верю в фильм, а также в кинопроизводителя, то я снимусь в нем. Я предоставлю ему делать то, что он может.
- Уж не поэтому ли вы снимаетесь в фильме Амола Палекара?
- Позвольте вам сказать, что меня привела к нему мысль, что он верит в меня. Это честный фильм, и я искренне думаю, что хорошая история, и люди должны послушать ее. И я думаю, что достиг уже той степени помпезности (но не в обычном смысле слова), чтобы быть уверенным: меня многие любят, и фильм им тоже понравится. Еще одна причина - теперь я хочу сниматься в фильмах, которые несут в себе какое-то сообщение, а фильм Амола-джи об эмансипации женщин. В фильме есть замечательная сцена, когда парень спрашивает деревенскую девушку: "Ты принимаешь меня?" Она хранит молчание, а когда он спрашивает ее, что не так, отвечает: "Впервые кто-то предлагает мне выбирать". Что еще мне нравится - это короткий фильм. Я немного устал от длинных историй.
- Кажется, вы предлагали назвать фильм Ghost Mera Dost?
- Нет, но так я называю его между нами, и от этого названия у Амола-джи начинается тахикардия. Он говорит: "Нет-нет". Наверное, Амол-джи и господин Гульраз думают, что я развращаю их. (Смеется) Им хватает того, что я снимаюсь в их фильме.
- Что заставил вас стать продюсером фильма?
- Мало кто готов был стать продюсером фильма. Да и то лишь потому, что в нем снимается Шах Рукх, а не потому, что верят в него. Я подумал, что если за дело возьмется кто-то другой, то будет говорить: "Какая ерунда. За 40 дней мы могли бы снять и что-нибудь другое". Я не хотел этого.
- Также вы сопродюсер Карана Джохара в фильме Kaal. Как это произошло?
- Яш-джи (Джохар) однажды сказал мне: "Сынок, ты должен быть в каждой картинге компании Dharma. Если ты в нем не снимаешься, то хоть стань партнером". Я сказал Яшу-джи, что это очень глупо. Но он настаивал. Тогда я спросил, могу ли я предложить что-то? Он сказал, что нет, и оставил все. После того, как он умер, я сказал Карану, что мы будет снимать фильм вместе, и вообще, когда я понадоблюсь ему, пусть даст мне знать. (Ухмыляется) Но я думаю, что идея показалась им настолько странной, что меня отстранили.
- Вместо этого вам предложили сняться в танцевальном номере.
- (Смеется) Я уже так давно не снимался в танцевальных номерах, так что было приятно. Да и сам фильм приятный. Но меня держали в стороне от всех творческих аспектов.
- Кажется, вы гордитесь своим танцевальным номером!
- Это часть моей работы. Я не могу гордиться тем, что встал сегодня или что дышу. Моя работа - развлекать людей, насколько у меня это получается. Если кто-то просит меня танцевать на параде в честь Дня Республики, я соглашаюсь. Если мне кто-то говорит танцевать на улицах, потому что люди будут счастливы этим, я пойду и на это. Слушайте, меня любит вся страна. Я почувствовал, как они молятся за меня, когда у меня были проблемы со спиной. Это такая же любовь, как у меня к сыну: просто за то, что он мой сын, хороший, плохой или ужасный. Так что я должен вернуть им эту любовь с большой благодарностью. Мне нужно делать что-то еще более развлекательное. Вот так просто. Дело не в том, чтобы стать круче, лучше или даже научиться лучше играть. Честный с Богом, я готов бросить все, кроме возможности развлекать людей. Надеюсь, я смогу продолжать делать это еще лет пять-семь. Я уже в том положении, когда отношусь к своей профессии очень духовно. Я действительно считаю, что получил гораздо больше.
- Говорят, на пляжах Дубая вы также волнуете народ: якобы покупаете там дом. Это правда?
- Да. Это случайность. Я был там со своими шоу, у меня было полдня свободного времени, и я отправился посмотреть на Палм Ресортс, потому что много слышал об этом месте. А там эта компания Nakheel, которая провела меня повсюду, и я влюбился в место. Здание Палм Ресортс можно увидеть и с луны. Но он на низшей ступени развития. Это очень уединенное место, моими соседями там будут Дэвид Бекхэм и Билл Клинтон. Знаю, это будет довольно дорого, но я хотел, чтобы это было место, куда можно и детей привезти. Думаю, им меня не хватает, и я просто хочу иметь возможность что-то делать с ними: ходить на пляж, строить крепости из песка, рыбачить... В Индии это невозможно, да и потребуется много охранников.
- Правда ли, что вы собрались заняться развитием местности? Поговаривают, что вы собираетесь строить там здание под названием SRK Towers.
- Нет-нет, я просто немного вытяну его до Манната. Без коммерческой подоплеки. Мне кажется, это плохо - оставлять землю свободной. Хоть Маннат и большой дом, но у нас только три спальни, и когда у нас гости, их даже положить негде. Так что расширение четырех этажей позволит устроить комнаты для гостей, официальную гостиную, спортзал (поскольку теперь мне нужно работать над собой) и мой офис, так что я смогу работать из дома. Учитывая, сколько я заплатил за землю, я подумал, что лучше заняться переобустройством до того, как изменятся правила. Два года я добивался разрешения.
- Теперь поговорим о личном. Примирение с Салманом Кханом принесло вам облегчение?
- Да. Я очень люблю Салмана Кхана. Но иногда между людьми, которые любят друг друга, словно пробегает черная кошка. Я не пытаюсь оправдать Салмана, но отношения с ним бывали порой нервными, стрессовыми. Может, мне не следовало вдаваться в вопрос о том, насколько мне близок Салман. Может, мы слишком резко реагировали на все. Оглядываясь назад, я думаю, что Аш была права, я был прав, и Салман тоже был прав. И все трое мы были болванами. После ссоры мы с Салманом сталкивались пару раз, но даже не здоровались. Это было так глупо и обидно. С его стороны было так мило сделать первый шаг. Потому что все мы такие гордецы, и нужно много смелости, чтобы преодолеть свою гордость. Я всегда утверждал, что в нем есть что-то очень хорошее. В частности, эта способность поссориться с кем-то, а затем помириться. Самое лучше то. Что мы с Салманом смогли обняться спустя столько времени. Думаю, я прекрасно умею обниматься, равно как и Салман. В конце концов. Мы же патханы. К тому же, он из тех немногих парней, с кем можно встретиться в два ночи. Мне этого не хватало. Теперь я буду проводить с ним время. На самом деле, если подумать и об этом случае, то в прошлом году я действительно не мог сделать ничего неправильного.
- За эти дни вы стали как будто еще более зрелым. Это успех сделал вас таким великодушным?
- Не представляю себе, что может быть как-то иначе. Я был бы совершенно неблагодарным и мелочным человеком, если б не был великодушным. Я не считаю себя филантропом или даже просто очень хорошим парнем. Но любой в моем положении, получив столько, не заслуживает всего этого, если он не стал великодушным. В моей голове мелькало много недостойных мыслей. Когда ты молод, то хочешь быть лучшим. Но все это больше не волнует меня. Я искренне не желаю никому зла. И не хочу ни с кем состязаться. Даже самые ярые мои критики теперь ко мне великодушны, и я думаю, что это отражается даже на том, что обо мне пишут. Если люди столь великодушны, если критики великодушны, если страна ко мне великодушна, то и я должен быть великодушным. Помню, на двери кабинета нашего директора в школе висела такая надпись: "Если вы цените своего ребенка, то он учится любить". Я то дитя страны, которое так высоко оценили, что он научился любить.
- И поклонники, и индустрия считают, что вы сейчас непобедимы. Что вы на это отвечаете?
- Да, я чувствую себя непобедимым. Не в том смысле, что ко мне нельзя прикоснуться, но я собираюсь ближайшие лет пять оставаться Королем Кханом. Причем благодаря своему образу мыслей. Это мир, полный сомнений, но как я могу быть не прав, когда во мне столько любви? Я начал верить в то, что нужно отдавать столько же, сколько я получаю, и теперь меня многое не волнует. Так что в этом смысле я чувствую себя непобедимым. Понимаете, будут актеры лучше меня, будут люди красивее меня, люди с более красивыми телами, танцующие лучше меня, но мое сердце продолжает биться благодаря мыслительному процессу.
Я всегда говорил, что бегу в своей гонке. Я как бегун, который бежит не потому, что за ним гонится собака, и не потому, что впереди кто-то есть. Я бегу, потому что мне это нравится. И в один прекрасный день я, возможно, поймаю сам себя. И точно покажу людям, что я за человек, что я за актер. Когда я это сделаю, я думаю, для меня придет время прощаться. Потому что тогда люди узнают обо мне все. обо мне будут говорить "выгорел". Думаю, тогда я буду очень, очень доволен.
Перевод: Jyoti
|